Террон Р. Мур, редактор издания Ology, взял интервью у Джозефа Моргана, Йена Сомерхолдера и Зака Роерига накануне выхода очередной серии “Дневников Вампира”.

Во всем, что случилось между Стэфаном и Дэймоном с Еленой, можно ли еще выбрать меньшее “из двух зол”?

Йен: Думаю, оба облажались сполна.

Джозеф: Да, я считаю, что в реальном мире, все, что они натворили,  им нельзя простить, так ведь? Ни тому, ни другому ведь вы не сможете сказать “о, да пустяки, замяли”. [Стэфан] на самом деле пытался ее с моста сбросить…

Зак: Я считаю, что ей всегда будет хотеться, чтобы они были рядом, ведь она их любит все еще… но не думаю, что она снова будет им доверять.

Джозеф: Для нее пришло время двигаться дальше, понимаете?

Йен: Найти другой милый дуэт… Бэтмэна и Робина, например!

Джозеф: Мне нравится эта идея!

Йен (обращаясь к Джозефу и Заку): Клауса и Мэтта!

Зак: Мишки Йоги и Бу-Бу!

Джозеф: Не могу выбрать, кем из этих мишек я буду! (Смеется)

Йен: Но странно. Это определенно странно, Джули Плек поэтически это оправдывает, но я… я оказался в таком положении, что мне просто интересно узнать, что произойдет с каждым из нас. Я перестал задавать вопросы, ибо понял, что они меня никуда не приведут. Но хорошо тут то, что все постоянно меняется!

Джозеф: Очертания размыты, как всегда. [Елена] тоже не сама святость, она принимает решения, которые заставляют их поступать так или иначе… вытащить кинжал из Элайджи, например, очень рискованно, всех это ставит под угрозу. Здесь слишком много неясностей.

Йен: Все делают все необходимое, что защитить самих себя.

Джозеф: Делают то, что они считают лучшим.

Йен: И из-за этого всегда кто-то встревает в беду. Мы шутили с Джозефом, он был в Лос-Анджелесе неделю, работал, отдыхал, ел, заботился о здоровье… и я ему говорю, мол, ты отлично выглядишь, приятель, набрал вес, а он мне в ответ: “Я знаю, чувак. Это синдром “Дневников Вампира”, когда ты тут, ты… одержим. Когда мы сутками работаем, это не обычная драма… это эпическая поэма!”

Джозеф: В точку, ты худеешь, проделывая все это! Это не так, что ты посиживаешь себе, а потом мы все снимаем сцену чаепития, понимаете, о чем я? Это примерно так: “Окей, сегодня я ору!”, или “Я буду рвать кожу и пить кровь!”, или “Мы будем драться!”

Йен: Это не “Парки и зоны отдыха”.

Джозеф: Да уж, не они!

Давайте немного покопаемся в истории, когда Елена призналась Стэфану, она сказала: “Я поцеловала Дэймона”. Это по сути не было правдой, потому что Дэймон сделал первый шаг в этом.

Йен: Она даже не сказала, “я поцеловала его в ответ”… она просто сказала правду. Думаю, она просто хотела быть честной, потому что в Мистик Фоллс никто не бывает честным. Там полно тех, кто вечно говорит “это не я” и тихонько обстряпывает свои делишки. Думаю, она не хотела поступать также.

Джозеф (Йену): Думаешь, она хотела сделать ему больно?

Йен: Возможно, это тоже, но еще она… Елена не настолько умелый манипулятор, думаю, она просто пыталась сказать, “слушай, это случилось”. И еще она хотела увидеть его реакцию, которая была… вы знаете. (Йен произносит “пффф”).

Зак: Я думаю, что здесь еще и то, что Елена готова быть любимой. Она готова дать о себе заботиться.

И ее любили, и о ней заботились…

Йен: На минуточку. Был Мэтт, потом смерть родителей, потом пять серий любви сексуального вампира, а потом…

Зак: Учитель 30-с-чем-то-лет живет с ней под одной крышей! Законченный алкоголик!

Йен (пародируя Аларика): Елена! У меня только семь личностей, не десять!

Я всегда считал Клауса по природе эгоистичным, вечно использующим тех, кто ему доверял. В дальнейшем он продолжит эту линию или изменится под влиянием Кэролайн?

Джозеф: Думаю, потенциал есть, но это будет очень сложно. Потому что вдобавок к эгоизму, он еще и жуткий параноик. Он тысячу лет врал своим близким. Он – продукт неблагополучной семьи, обременен ужасными отношениями со своим отцом, незаконнорожденный, отвергнутый остальными членами семьи… так что я думаю, что у него реальные проблемы с доверием, а если он собирается стать менее эгоистичным с Кэролайн, то сначала должен справиться с ними.

Йен: Думаю, что Клауса ждет судьба Рима или, например, Кублай Хана. Он создал свою империю на лжи, ему придется сдерживать все, подавлять, чтобы защитить себя. То, что и случилось с Римом – он стал таким огромным, что развалился на части.

Джозеф: Можем сейчас остановить запись, вернемся и я скажу все это от своего имени, будто бы это был мой ответ? Думаю, что Клауса ждет судьба Рима, и я объясню почему!

Йен: (Смеется) Не вдаваясь в подробности, скажу, что мало кто позавидует Клаусу в этом.

Джозеф: Паутина лжи, которую все сложней укреплять, он доверяет все меньше и меньше, постоянно сомневается в мотивах окружающих его людей, хотя как раз-таки его мотивы нужно подвергнуть проверки. Он не верит, что кто-то может быть по-настоящему добр к нему ради этого. Да, у него есть шанс научиться доверять, даже любить, но это произойдет не сразу.

Йен: Он как бойфренд, который подозревает вас в измене. На самом деле все наоборот, изменяет он.

Элайджа вернулся, но он не знает, кто его освободил. Клаус этим воспользуется?

Джозеф: Тут я одно скажу, следующая серия (“Опасные связи”) начнется именно с того места, на котором закончилась предыдущая. И это здорово – сразу в комнату, где вы увидите, что случится сразу после этого с ребятами.

Йен: Джозеф, заткнись!

Джозеф: А случится… остановите меня! Остановите меня!